Без масок и карантина: Швеция не пошла по китайскому пути

Как выглядит сегодняшняя Швеция?

Открыты бары и рестораны, правда, у барной стойки просят не задерживаться: можно сесть за столик либо забрать заказ и уйти. Метро ходит, но автобусов поубавилось, а водительское место огорожено. Магазины работают в обычном режиме. И несмотря на ажиотажный спрос на пресловутую туалетную бумагу, макароны и консервы, дефицита не предвидится. На опустевшие полки ставят объявления, что перебоев с поставками нет и утром подвезут новый товар. Горнолыжные курорты принимают туристов и закрывать склоны не спешат. А людей в масках на улицах еще поискать надо.

Может показаться, что Швеция — исключение в печальной статистике заболеваемости. Увы, это не так. Поначалу риск оценивали как низкий, однако сейчас уже 3700 диагнозов, 110 погибших. Для сравнения: в соседней Норвегии — 4284 и 25 соответственно, в Финляндии — 1240 и 11. В Дании — 2395 и 72. Причем сопоставление может быть некорректным. В Швеции, к примеру, до середины марта тесты на вирус делали только престарелым и тяжелобольным.

Все соседи закрыли границы и ввели жесткие ограничения. Изменилась и повседневная жизнь шведов. Крупные мероприятия отменили, командировки офисным работникам запретили. Всем рекомендовали трудиться дома, а в школах и садах родителей просят не приводить детей с симптомами простуды.

«Педагоги по балету нашей дочки записывают онлайн-занятия. Предвкушаю, как буду с ней делать тут плие и растяжки», — шутит студентка Стокгольмского университета Юлия Устинова.

Да, закон, позволяющий местным властям закрывать школы, приняли, продолжает она. Но все осознают, что родители не смогут полноценно работать из дома, сидя с детьми. Придется брать оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком. Кроме того, компании не отправляют сотрудников на удаленку без прямых указаний властей.

Навещать пожилых родственников не советуют, но и не запрещают. «Вообще, семьи в Швеции небольшие. Родители и взрослые дети практически никогда не живут под одной крышей. Вот у мигрантов — скученность, — отмечает историк, старший научный сотрудник Стокгольмского международного института исследований проблем мира (СИПРИ) Петр Топычканов. — При этом ни в городах, ни в поселениях нет муравейников-многоэтажек. Это помогает».

«Улицы и общественные места, конечно, опустели, но особого беспокойства или нервозности нет, — делится наблюдениями студентка Сельскохозяйственного университета в городе Уппсала Анастасия Суслина. — Шведы очень доверяют правительству, поэтому всем рекомендациям следуют, хотя это и не запреты».

Она, как и большинство местных жителей, тоже старается отсиживаться дома. Прохожих в масках на улицах не видела ни разу, но дистанцию в полтора-два метра люди соблюдают неукоснительно. О пожилых заботятся, в том числе волонтеры. Одна из таких инициатив называется #DinGranneHär («Твой сосед здесь») — закупают продукты старикам и инвалидам.

Нет, власти Швеции не бездействуют. То, что нет жесткого карантина, — не показатель, говорит Петр Топычканов.

«В стране есть четкая стратегия реагирования на эпидемиологический кризис, и ее последовательно реализуют. Сейчас признали, что Швеция вошла в пиковую фазу эпидемии. Самая сложная ситуация в Стокгольме. Там больше всего инфицированных и погибших. Ждут ухудшения обстановки в регионах. Однако власти спокойны. Логика такова — пока все ресурсы сосредоточены в столице, а потом их перекинут, куда потребуется», — объясняет собеседник.

На его взгляд, в Швеции опасаются, что жесткий карантин обернется серьезными экономическими трудностями, болезненными и для бизнеса, и для потребителей. Не видят смысла «гробить экономику». Оправдается ли такая стратегия, сказать трудно. В первую очередь правительство полагается на ответственного гражданина.

«Единственный путь — бороться с эпидемией вместе с обществом, когда каждый отвечает и за себя, и за других, и за всю страну», — заявил премьер-министр Стефан Лёвен.

И в этот курс верят: согласно опросам, больше половины шведов считают, что страна справится с кризисом хорошо или очень хорошо. Воскресное телеобращение Лёвена к нации одобрили 80% граждан. Премьер-министр не скрывает: впереди — трудные времена. Нагрузка на систему здравоохранения усилится. Поэтому власти привлекли военных медиков для оборудования госпиталей в Уппсале, Гётеборге, а теперь и в Стокгольме.

В посольстве Швеции в России объяснили, что решения правительства основываются на рекомендациях и экспертизе Управления здравоохранения. Там советуют оставаться дома в случае болезни, ограничить социальные контакты, людям старше 70 лет необходима самоизоляция. Вместо жестких ограничений ввели меры, позволяющие оставаться дома при малейшем недомогании (изменили условия больничных), проводится масштабная информационная кампания.

По сути, стратегия Управления здравоохранения Швеции — максимально замедлить распространение инфекции, чтобы снизить нагрузку на медучреждения. Шведы привыкли доверять к властям, и рекомендации обычно соблюдают. Две трети граждан уже ограничили социальные контакты и поездки на общественном транспорте.

Швеция в Евросоюзе выделяется, пояснила доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина. «Во-первых, эта страна и в экономической, и в социальной политике ориентируется на запросы общества. По всей видимости, нашли некий компромисс», — отмечает она.

При принятии решений правительство исходило из того, что у них отлаженная социальная система, хорошее здравоохранение, есть подушка безопасности. Стоит учитывать, что экономика королевства ориентирована на предоставление услуг, нет крупных производств, экспорта, инвестиции по большей части поступают изнутри. «Шведский бизнес воспринял негативно даже минимальные ограничения. Они платят до 70 процентов налогов — если принять радикальные меры, придется менять налоговую политику, перестраивать всю систему, — говорит Наталья Еремина. — Это полностью подорвет концепцию шведского социального благосостояния, которым они так гордятся».

Страна идет по пути Южной Кореи, считает Еремина, где из-за пандемии даже не отменили парламентские выборы. Причем, несмотря на высокую общественную активность, шведы куда менее коллективизированы, чем южные европейцы: они не целуются при встрече, не склонны собираться большими компаниями, ответственно подходят к общественному благосостоянию.

«Поэтому, — заключает Наталья Еремина, — они до последнего будут держаться, делать ставку на тестирование групп риска и информирование населения».

Поделиться ссылкой: