«Росатом» размыкает ядерный цикл

Москва. 9 января. — Каждый год госкорпорация «Росатом» пополняет свой портфель, в котором уже есть и ветроэнергетика, и производство композитных материалов, и 3D-принтеры с литиево-ионными аккумуляторами, новыми продуктами — в той или иной мере удаленными от базового бизнеса.

В уходящем году госкорпорация стала федеральным оператором по обращению с отходами I-II классов опасности, куда относятся смеси неорганических солей, кислот, ртуть, промышленные сточные отходы и многие другие, а также нацелилась на лидерство в морских перевозках по Северному морскому пути.

Если в 2017 г. новые продукты принесли 170,9 млрд руб. выручки, в 2018 г. — 196,7 млрд руб., то по итогам 2019 г. будет уже порядка 225 млрд руб. Согласно стратегии «Росатома», к 2030 г. доля новых продуктов должна составлять уже 30% от общей выручки, а по обновленным планам — до 40%.

Скорость контрактации за рубежом новых блоков АЭС несколько замедлилась, и пока цифры сопоставимы с прошлым годом. Если в последние дни декабря будет законтрактована АЭС в Узбекистане, тогда портфель зарубежных заказов подрастет примерно на $10 млрд.

Уходящий год был омрачен трагическим событием. В августе на полигоне Минобороны РФ в Архангельской области произошел взрыв во время испытаний на морской платформе ракеты с радиоизотопным источником питания. В результате трагедии погибли семь человек — пять сотрудников «Росатома» и двое — Минобороны.

«У нас много поводов для гордости, но этот год дал повод для скорби. Вы знаете, что на испытаниях в Архангельской области погибли наши коллеги, — заявил в сентябре на Дне работника атомной промышленности первый замглавы администрации президента и бывший глава «Росатома» Сергей Кириенко. — Наша главная ответственность и перед ними, и перед памятью (погибших коллег) — это доделать то, что они начинали, завершить те работы, в которые они вложили все свои силы, все свои знания и всю свою жизнь».

Верхом на СМП

«Росатом» серьезно подходит к развитию бизнеса Севморпути, нацелившись ни много ни мало — на мировое лидерство.

Статус оператора Севморпути корпорация получила в 2018 г. Однако, как владелец единственного в мире атомного ледокольного флота, «Росатом» и так был там давно — в этом году его «Атомфлоту» исполнилось 60 лет.

«Наша задача — достроить тот сервис, который у нас есть и так, — пояснил «Интерфаксу» первый замглавы «Росатома» Кирилл Комаров, говоря о проекте развития Севморпути. — У нас сегодня есть сервис под названием «ледовые проводки», когда мы сопровождаем ледоколами суда. Может к этому добавиться какой-то собственный флот ледового класса? — Почему нет! Особенно учитывая, что в мире не так много свободных судов класса Arc-5 или Arc-7″.

По его словам, «Росатом» уверен в росте экспорта по этому маршруту. «Несколько лет назад объем грузоперевозок был меньше 10 млн тонн по году, в прошлом году — уже 19 млн тонн, в этом году мы должны были по нацпроекту сделать 26 млн тонн за год, а сделали 26 млн тонн уже к 15 ноября. То есть до конца года будет уже где-то под 30 млн тонн — скачок в 3 раза», — отметил Комаров.

Согласно указу президента Владимира Путина, к 2024 г. грузоперевозки по Севморпути нужно увеличить до 80 млн тонн.

«Думаю, что 80 млн тонн будет, — уверен Комаров. — Мы видим, какими темпами идет «НОВАТЭК», «Газпром нефть», «Роснефть», куда угольщики целятся. Там наберется в общей сложности 80 млн тонн, причем без транзита».

«После того как выстроится система, которая сможет обеспечивать круглогодичный экспорт из страны как на Запад, так и на Восток (а со строительством ледоколов «Лидер» возможность отправлять грузы на Восток появится), глупо ее не использовать для организации транзита грузов», — пояснил он.

Больше года «Росатом» вел поиски партнера в логистической сфере, в том числе для развития Севморпути. В декабре стало известно, что корпорация покупает 30% в группе «Дело» Сергея Шишкарёва, которая незадолго до этого приобрела 50% + 2 акции ведущего российского железнодорожного контейнерного оператора «Трансконтейнера».

Эти сделки не связаны: «Росатом» заходил именно в «Дело», безотносительно его сделки по «Трансконтейнеру», объясняет госкорпорация.

«Никакой «Трансконтейнер» мы не покупали, — сказал на встрече с журналистами в конце декабря глава «Росатома» Алексей Лихачев. — С компанией «Дело» Сергея Шишкарева у нас отношения давние, и стратегический альянс мы договорились сформировать еще 1,5 года назад».

Он отметил, что корпорации был нужен частный партнер, опытный в логистике, обладающий весом и, главное, имеющий людей, опыт, компетенции работы на глобальном рынке перевозок.

«Понятно, мы не можем его (Шишкарева — ИФ) ограничить в его развитии. То, что он (Шишкарев — ИФ) участвовал в «Трансконтейнере», для нас не было ни условием ни с нашей, ни его стороны, но, на мой взгляд, гармонично дополнило нашу с ним программу, связанную с созданием такого большого логистического альянса», — сообщил Лихачев.

По словам Комарова, непосредственно переговоры с «Делом» шли с февраля, и сделка не завязана на покупку «Трансконтейнера». «Дело» было для нас интересно не как объект поглощения, а именно как партнер. Причем мы были готовы с самого начала заходить в этот бизнес как младший партнер, потому что у нас нет компетенций в области логистики, нам важно было их получить. Мы в состоянии принести в бизнес большой грузопоток, но нет умения им управлять. Поэтому «Дело» было интересно нам и без «Трансконтейнера», — сказал он.

В конце года «Ведомости» со ссылкой на презентацию госкорпорации для банков сообщили, что та готова потратить $7 млрд на мировое лидерство в морских перевозках, ставя целью стать одним из 15 крупнейших морских перевозчиков в мире.

Морские перевозки «Росатом» хочет запустить уже в 2020 г., к 2023 г. довести выручку от них примерно до $700 млн в год, к 2025 г. — до $4 млрд, а с 2026 г. выйти на пиковое значение в $5,6 млрд, говорилось в презентации.

«В предыдущий период развития мы считали себя компанией атомных технологий полного цикла. Сегодня мы скорее говорим, что мы высокотехнологичная компания — потому что количество наших бизнесов, которые за рамками атомного сектора, уже очень серьезное», — сказал Комаров.

Зарубежный бизнес

Объем 10-летнего портфеля зарубежных заказов последние несколько лет остается примерно на одном уровне. По итогам 2017 г. он составлял $133,5 млрд и насчитывал 33 блока в 12 странах, в 2018 г. — примерно столько же — $133,5 млрд, но уже с 36 блоками в 12 странах. На конец 2019 года цифра пока сопоставима с 2018 годом.

Все может измениться, если до конца года будет подписан контракт с Узбекистаном, переговоры с которым развивались стремительно. В конце 2017 г. Россия и Узбекистан подписали межправсоглашение по «мирному атому», а в 2019 г. практически вышли на контракт. В среднем такие переговоры занимают 2-3 года. В любом случае переговоры с Узбекистаном находятся в заключительной стадии и контракт будет — если не в этом, то в следующем году.

«Он (портфель — ИФ) превысит прошлогоднюю величину в $133 млрд, но его итоговая величина будет зависеть от переговоров с узбекской стороной», — сообщал «Интерфаксу» в конце ноября Лихачев.

«Я считаю, что сегодня по портфелю заказов мы вышли на некоторое плато, — пояснил Комаров. — Наша консолидированная выручка серьезно растет, еще пару лет назад она была порядка $5 млрд в год, в 2018 г. — $6,3 млрд, в этом году мы выходим примерно на $7,3 млрд, в 2020 г. — выйдем на $8 млрд. Это значит, что нам каждый год как минимум то, что у нас уходит в выручку, надо компенсировать заключением новых контрактов. Без подписания контракта на сооружение АЭС набрать контрактов на $8 млрд — очень непростая задача. Потому что топливо, обогащенный уран, сервис, поставки изотопов и все остальное, что мы продаем за рубеж, — это хороший бизнес, понятный и стабильный, высокомаржинальный, но он по объемам не таких размеров. Поэтому вряд ли мы ожидаем в перспективе какого-то сильного скачкообразного роста, скорее это будет такая волатильность между $130-140 млрд».

В уходящем году закрепились достигнутые год назад договоренности «Росатома» с Китаем по АЭС «Тяньвань» и АЭС «Сюйдапу». В марте госкорпорация подписала с предприятиями китайской ядерной корпорации CNNC генконтракт на блоки NN7 и 8 Тяньваньской АЭС, а также контракт на технический проект на блоки NN3 и 4 АЭС «Сюйдапу», в июне был подписан уже и генконтракт по АЭС «Сюйдапу», а в июле и ноябре — топливные контракты по обеим этим станциям.

В конце осени началось строительство второго блока на АЭС «Бушер» в Иране, его ввод запланирован через 6 лет.

Кроме того, в уходящем году «Росатом» вошел вместе с CNNC, корейской KHNP, французским Framatome и американской General Electric в шорт-лист по выбору стратегического инвестора на возобновившийся год назад проект АЭС «Белене» в Болгарии.

По словам Комарова, на сегодняшний день Болгария предполагает реализовать этот проект как совершенно коммерческий, рыночный, где никто не берет на себя обязательств по реализации будущей электроэнергии. В Финляндии нет обязательств государства, но есть обязательства акционеров проекта, что они выкупают всю произведенную АЭС «Ханхикиви-1» электроэнергию пропорционально своим долям в капитале. Этот вопрос — куда пойдет электричество и по какой цене — является принципиальным, в Болгарии на сегодняшний день он не решен.

«Мы в любом случае в этом проекте участвовать будем. Какова будет форма нашего участия, сильно зависит от того, какие финальные условия объявит болгарская сторона», — сказал Комаров.

Поведение бетона

В мае турецкие СМИ сообщили о трещинах в фундаменте первого блока АЭС «Аккую», заливка которого шла с апреля 2018 г. по март 2019 г. По их данным, летом 2018 г. Турецкое агентство по атомной энергии впервые обнаружило трещину в фундаменте и обязало разрушить и перезалить поврежденный бетон, затем трещины обнаружили в недавно уложенном бетоне и вновь предписали переделать участок.

АЭС «Аккую» строится по схеме BOO, когда владельцем зарубежной АЭС выступает российская сторона. Компании «Росатома» сейчас владеют почти 100% в капитале проектной компании «Аккую Нуклеар».

Проектная компания не подтверждала эту информацию, заявив, что «бетонирование фундаментной плиты I энергоблока было выполнено в соответствии с современными требованиями мирового ядерного сообщества, нормами МАГАТЭ, международными и национальными требованиями Турции».

Источник в «Росатоме» тогда пояснял, что трещины появились в процессе подборки бетонной смеси, во время пробной заливки бетона. На стадии подборки смеси могут возникать трещины — это нормальный рабочий процесс.

«Первые заливки были экспериментальные, они были не все удачные, но, начиная с ноября у нас уже полным ходом идет бетонирование. Забетонировали фундаментную плиту первого блока. Освоение бетонных работ у нас в декабре вышло на темпы, которые нам нужны в следующем году», — пояснил в конце декабря Лихачев.

«Мы делаем все, чтобы успеть (запустить первый блок к 2023 г. — ИФ), это будет рекорд, если мы успеем, и это будет очень сильно зависеть от наших турецких партнеров. Вы знаете, мы там создали альянс, совместное предприятие концерна «Титан-2» и ICTAS — это очень сильная турецкая строительная контора, и если у них пойдет дело, то шансы в 2023 г. «толкнуться» вполне себе есть», — сказал он.

По словам Комарова, на какое-то время на АЭС «Аккую», действительно, останавливали процесс бетонирования, чтобы посмотреть, как ведет себя бетонная смесь. Но не было ситуации, что уже залитый бетон на большом участке ломали и вместо него клали другой.

«Технологии наши хорошо отработаны, но какие-то процессы всегда отрабатываются на месте, поскольку состав песка, земли, цементных смесей для каждой страны нужен свой. Чтобы идеально подобрать все составляющие, требуется какое-то время. Технология самой заливки бетона предусматривает, что могут образовываться разного рода пустоты. Существуют нормативы, что считать критичным, а что является только предметом наблюдения. В нашем случае, во-первых, ничего критичного не происходило, во-вторых, за строительством очень внимательно следит огромное количество экспертных организаций. Это и представители турецкого регулятора, и консультанты из всемирно известной французской компании Bureau Veritas — и, разумеется, мы как собственник станции», — заявил он.

Вопрос с поиском инвестора для АЭС «Аккую» пока не решен. С начала 2018 года в качестве потенциального покупателя доли в проекте фигурирует турецкий государственный энергетический холдинг EUAS, который претендует на 10%. Однако в октябре министр энергетики и природных ресурсов Турции Фатих Донмез сообщил журналистам, что EUAS определится с покупкой доли в проекте АЭС «Аккую» после завершения его оценки. EUAS пока не принял решения, поскольку проект очень крупный и дорогой. «Когда мы закончим всю оценку проекта, у нас будет решение, но сначала эта оценка должна быть завершена», — говорил Донмез.

«Мы никуда не торопимся, на сегодняшний день у нас есть деньги на реализацию проекта (АЭС «Аккую» — ИФ), — пояснил Комаров. — Более того, с каждым днем проект дорожает. Подписано не только межправсоглашение, но и договор о продаже электричества, поэтому мы спокойно ведем переговоры».

«Понятие инвестора для этого проекта достаточное широкое. Инвестор — это не обязательно тот, кто акции купит. В качестве инвестиций в проект, мы рассматриваем и кредиты коммерческих банков. И, например, экспортное кредитование под поставки оборудования из третьих стран, это тоже долгосрочные деньги, на которые мы можем станцию строить», — добавил он.

План.2020

Грядущий год обещает быть оживленным. Помимо возможного переноса на 2020 г. контрактации АЭС в Узбекистане, весной должно начаться строительство II блока АЭС «Аккую», также «Росатом» ожидает строительную лицензию на III блок станции, документы на который уже переданы турецкому регулятору.

Кроме того, «первые бетоны» ожидаются на I блоке АЭС «Эль-Дабаа» в Египте, на III энергоблоке АЭС «Сюйдапу» и, возможно, даже в Узбекистане.

Также в будущем году запланирован пуск на Белорусской АЭС. На рубеже 2020-2021 гг. ожидаются итоги тендера по АЭС в Саудовской Аравии, где «Росатом» прошел предквалификационный отбор, в этот же период может начаться строительство АЭС «Белене».

В будущем году должны быть поданы документы на лицензию для венгерской АЭС «Пакш-2», чтобы получить ее во втором полугодии 2021 г. «По Венгрии мы прошли важный этап, сдали базовую проектную документацию венгерскому заказчику. Это случилось в октябре этого года и, соответственно, 6 июня он должен передать ее на лицензирование. Сейчас идет работа с венгерским регулятором», — сообщил в декабре Лихачев.

Кроме того, в ближайшем будущем ожидается тендер на новые реакторы на АЭС «Дукованы», который чешское правительство планировано объявить еще в 2019 г. Чехия в 2022 г. планирует выбрать подрядчика нового блока, а построить его в 2036 г.

АЭС +1

В России атомная энергетика генерировала в основном положительные новости. С подключением в декабре к энергосети Чукотки плавучей атомной теплоэлектростанции (ПАТЭС) «Академик Ломоносов» количество АЭС в стране увеличилось на одну. В перспективе ПАТЭС должна заменить выводимые из эксплуатации генерирующие мощности Чаун-Билибинского энергоузла — Чаунскую ТЭЦ в Певеке и Билибинскую АЭС в Билибино. В промэксплуатацию ПАТЭС, как ожидается, будет сдана летом 2020 года.

В апреле концерн «Росэнергоатом», управляющий всеми АЭС в России, начал строительство II блока Курской АЭС-2, заливка бетона под I блок состоялась годом ранее.

В ноябре был введен в эксплуатацию II энергоблок Нововоронежской АЭС-2 (или блок №7 НВАЭС) с реактором ВВЭР-120, который стал третьим в серии энергоблоков подобного типа, построенным в России. Первым был I блок этой же станции, запущенный в 2016 г., другим — I блок Ленинградской АЭС-2, сданный в промэксплуатацию в ноябре 2018 г. Весной-летом 2020 г. ожидаются физический и энергетический пуски на II блоке ЛАЭС-2.

«Год для концерна был удачным. По выработке электроэнергии атомные станции России выходят на очередной рекордный максимум — более 208 млрд кВт.ч. Прогнозное значение выручки на конец года — более 450 млрд руб., что на 17% выше прошлогоднего показателя», — сообщил «Интерфаксу» глава департамента коммуникаций «Росэнергоатома» Андрей Тимонов.

«С вводом энергоблока №7 НВАЭС полностью завершено сооружение четвертой очереди АЭС в составе двух энергоблоков поколения «3+». Фактически мы получили первую в мире полноценную новейшую АЭС поколения «3+» в составе двух энергоблоков, которую можно демонстрировать зарубежным заказчикам. С запуском плавучей станции количество российских АЭС увеличилась с 10 до 11, а статус самой северной АЭС в мире от Билибинской АЭС перешел ПАТЭС. С декабря официально именно эта станция среди всех АЭС в мире эксплуатируется в наиболее сложных климатических условиях», — отметил он.

Ключевой задачей на 2020 г. является сдача ПАТЭС в промышленную эксплуатацию и энергопуск II блока ЛАЭС-2, добавил Тимонов.

Уран: спасибо, что живой

Слабый рост спотовых цен на уран, наметившийся в середине прошлого года, также медленно продолжился в начале этого. На конец 2018 г. спотовые цены были на отметке $28,5 за фунт закиси-окиси урана (промежуточный продукт переработки природного урана), на конец января 2019 г. цена немного поднялась, составив $28,9 за фунт. В феврале-марте цены уже постепенно снижались, завершив I квартал на уровне $25,75 за фунт, сообщал британский инвестфонд Yellow Cake.

На конец полугодия цена опустилась уже ниже отметки $25 за фунт. По данным консалтинговой компании UxC, представленным в отчете Uranium One, спотовая цена закиси-окиси урана в начале III квартала 2019 г. составляла $24,55 за фунт, что было обусловлено снижением объемов продаж в связи с ожидавшимся решением по разделу 232 закона «О торговой экспансии», которое президент США Дональд Трамп должен был принять в середине июля.

Трамп не поддержал введение торговых ограничений на импорт урана в страну, вместо этого он сформировал рабочую группу по ядерному топливу. В результате этого решения в июле рыночная активность выросла, а спотовая цена на конец месяца поднялась на $0,95 и составила $25,50 за фунт. В августе объемы реализации и цены сократились, в сентябре активность на споте восстановилась и на конец сентября и III квартала 2019 г. спотовая цена составила $25,65 за фунт.

«Прошедший год оказался любопытным для рынков ядерного топлива. В 2019 г. рынок получал обнадеживающие сигналы: на урановом рынке были зафиксированы рекордные объемы торгов, а рост цен, скорее всего, сохранится, — сообщила «Интерфаксу» старший вице-президент по политике UxC Анна Брындза. — Основными драйверами роста в 2019 г. стало сокращение производства канадской Cameco и казахским «Казатомпромом», а также некоторыми другими производителями, в частности, французской Orano. Сокращение первичного производства наряду с удалением некоторых вторичных поставок на рынке (в частности, правительственных запасов США) привело к некоторым заметным изменениям в фундаментальных рыночных показателях. Эти изменения не остались незамеченными и привлекли внимание развивающейся группы игроков на урановом рынке — инвестиционного сообщества».

По словам Брындзы, остается вопросом, каким образом тренды, зародившиеся и развивавшиеся в 2019 г., разовьются дальше.

«Этот год был разнонаправленным, имел взлеты и падения как с точки зрения динамики цен, так и объемов торговли. Среди ключевых факторов, формирующих рынок урана в 2019 г., была производственная активность. Cameco остается важным драйвером спроса на рынке, публично заявляя о необходимости закупок значительных объемов урана для выполнения своих обязательств по поставкам. Интерес со стороны инвестсообщества несколько ослабел после падения цен на уран, но игроки, пришедшие на рынок, подтверждают готовность остаться в нем надолго», — отмечает Брындза.

По ее словам, в 2019 г. доминировали торговые вопросы. Американские санкции в отношении Ирана и связанные с ними исключения, которые позволяют осуществлять сотрудничество в ядерной сфере, остаются незаконченной историей.

«Еще два ключевых вопроса, которые следует отметить: переговоры США с «Росатомом» о доступе на рынок США после 2020 г. и введение США торговых ограничений на ядерную торговлю с Китаем. В целом, несмотря на то, что фундаментальные рыночные показатели в 2019 г. оставались важными, торговые проблемы привели к некоторой степени непредсказуемости и неопределенности на рынках», — отметила она.

В 2020 г., многие вопросы, зародившиеся за последний год, останутся актуальными. Ожидается, что текущие торговые проблемы разрешатся в 2020 г. Необходимо наблюдать за производством урана, ожидая некоторого истощение ресурсов в 2021 г. Понимание перспектив развития уранового рынка потребует соблюдения требований, предъявляемых к отраслям конверсии и обогащения урана. «В конце концов, факт того, что рынки ядерного топлива взаимосвязаны, остается в значительной степени недооцененным», — считает Брындза.

Поделиться ссылкой: